В январе 1945 года Гипроавтопром СССР, институт, занимавшийся проектированием автомобильных заводов и предприятий смежных производств, выпустил интереснейшую докладную записку о состоянии автомобилестроения в Германии. Из документа следовало, что Opel был самой богатой немецкой автомобилестроительной компанией. Ее уставной капитал составлял 60 миллионов рейхсмарок. Для сравнения, в активе у Daimler-Benz было примерно 37-38 миллионов рейхсмарок уставного капитала, а знаменитый концерн Auto Union, выпускавший машины четырёх марок – Horch, Wanderer, Audi и DKW – с уставным капиталом всего 14,5 миллионов марок на этом фоне вообще выглядел «бедняком».
Такое феноменальное благополучие Opel объясняется просто. Ещё с конца 20-х годов в капитале Опеля участвовал концерн General Motors, а в начале 30-х немецкий производитель полностью перешёл во владение GM. Заокеанские хозяева щедро финансировали свой немецкий филиал, забирая основную часть его прибыли. Это положительно отражалось на техническом уровне автомобилей и применяемых технологий. Например, во второй половине 30-х на легковых моделях Opel широко применялись несущие цельнометаллические кузова. В то же время Daimler-Benz по-прежнему строил рамные седаны с деревянным каркасом кузова.
Линейка легковых автомобилей Opel в 1941 году состояла из четырёх семейств. Самым большим и дорогим был Admiral, «одноклассник» будущего советского ЗИМа, оснащавшийся 3,6-литровым шестицилиндровым двигателем. В 1943 году главный конструктор ГАЗа Андрей Александрович Липгарт, планируя послевоенный модельный ряд, указал Opel Admiral как один из аналогов запланированной ещё тогда модели ГАЗ-12. Но конструктивно и технологически Admiral особого влияния на советские машины не оказал.
Фото 1. Седан Opel Kapitan – немецкий родственник «Победы»
Фото 2. Несущий кузов не мешал делать даже фаэтоны Kapitan
Следующей моделью в иерархии Opel следует считать машину среднего класса Kapitan, тоже шестицилиндровую, но 2,5-литровую. Несущий кузов и рычажно-пружинная передняя подвеска автомобиля Opel Kapitan были взяты за основу ГАЗом при разработке «Победы», закупленный перед войной экземпляр седана Kapitan служил аналогом во время испытаний опытного образца М-20 в 1944 году. Две другие модели относились к малому классу – как тогда говорили, были малолитражными автомобилями, а значит, рассматривались как возможные аналоги будущего «Москвича».
Фото 1. Opel Olympia модели 1938 года
Фото 2. Opel Olympia модели 1935 года
Olympia была побольше, и оснащалась верхнеклапанным 1,5-литровым двигателем. Первое поколение Olympia увидело свет в 1935 году, а к началу Великой Отечественной войны актуальным считалось второе поколение образца 1938 года. Самым же маленьким и бюджетным среди Opel был нижнеклапанный 1,1-литровый Kadett. Впервые машины этой модели появились в 1937 году, но уже в 1938 подверглись рестайлингу, получив добавку к названию K-38. В конце 1939 года, когда завод КИМ только строился, небольшую партию машин Kadett K-38 закупили для продажи в СССР заслуженным деятелям науки и культуры, передовикам производства. Машины семейства K-38 прошли цикл испытаний в НАТИ.
Фото 1. Двухдверный Kadett K-38 – базовая модель
Фото 2. Первый Kadett 1937 года
Все четыре указанных модели – Admiral, Kapitan, Olympia и Kadett – в большом количестве попали в СССР в качестве военных трофеев и встречались на наших дорогах. Правда, среди немецких трофейных автомобилей было немало и других моделей Opel – P-4, 2,0, Super 6. Но эти машины считались устаревшими, их сняли с производства ещё в 30-х годах.
Фото 1. Opel P-4
Фото 2. Opel 2.0
Фото 3. Opel Super 6
Итак, могла ли Olympia стать первым «Москвичом»? Дадим слово Фиттерману, сохраняя авторскую орфографию. «Все инженеры голосовали за Опель Олимпию, но получилось совсем не так. Этот вопрос решался не на техническом совещании, а на встрече со Сталиным в Кремле. На показ были приведены два конкурента – Opel Olimpia и Opel Kadett. Первый, безусловно, был современнее, по крайней мере, на пять лет». На этом месте остановимся.
Про какие 5 лет говорит Фиттерман, непонятно, ведь Kadett и Olympia появились в один и тот же год – 1938! У обеих машин были несущие кузова и независимые передние подвески типа Dubonnet, которую применяли также на более ранних машинах Opel, например, на 2,0 и Super 6, а также на солидном «флагманском» Admiral. Все модели Opel выгодно отличались от советских автомобилей ГАЗ-М1 и КИМ-10 гидравлическим приводом тормозов.
Важными преимуществами Olympia перед Kadett следует считать верхнеклапанный двигатель и четырехступенчатую коробку передач. Однако Olympia относилась к более высокому классу, считалась относительно «солидной» и дорогой машиной, а Kadett был всё-таки бюджетной моделью. Применение на нем более консервативных с конструктивной точки зрения, но и более дешёвых в производстве узлов казалось полностью оправданным.
Продолжаем читать Фиттермана. «В Кремле произошло так: все техники – Лихачёв, Липгарт, Шапошник и другие выступали за Олимпию, Акопов (нарком машиностроения, позднее – министр автомобильной промышленности – прим.ред.), по обыкновению, молчал. Сталину всё это не понравилось, так как вопрос был, вероятно, предрешён. Но технический “мир” был заодно. Тогда Молотов приводит аргумент: “…но ведь Олимпия двухдверная, а Кадет четырёхдверный. Кто-то возражает, что есть и Олимпия четырёхдверная. Сталин говорит: “Но Кадетт легче, он короче”. Ему отвечают, что разница всего 15 кг. Вождь поворачивается к Дыбову (первый главный конструктор МЗМА, прим. ред.), стоящему отдельно ото всех (подчёркнуто), и спрашивает: “Что же думает главный конструктор?” Дыбов отвечает: «Товарищ Молотов прав”. “Ну что же, – говорит Сталин, – быть по сему”. Так вместо хорошей и перспективной Олимпии мы получили старого Кадетта».
Сказанное оставляет двойственное впечатление. С одной стороны, никто, кроме Фиттермана, не написал, что такое обсуждение в Кремле с участием Сталина и Молотова вообще состоялось, и поэтому воспоминания уже ценны сами по себе. С другой стороны, этот эпизод слишком уж заметно пропущен через «сито» личных взглядов Бориса Михайловича. К сожалению, пока не найдена точная стенограмма той встречи членов правительства с автомобильными конструкторами. Но уже возникают вопросы. Если Лихачёв, Липгарт и Шапошник (тоже известный конструктор, но специализировавшийся на грузовых и военных машинах, работавший на ЗИСе, УльЗИСе, Новосибирском автозаводе) выступали, как утверждает Фиттерман, за Олимпию, то как конкретно они мотивировали свою позицию? Хотелось бы увидеть их высказывания «в оригинале».
Далее замечаем откровенную неточность. Тот участник заседания, что сказал про разницу в15 кг, вводил товарища Сталина в заблуждение. Смотрим технические характеристики: масса автомобиля Kadett K-38 составляет 740 кг, а автомобиля Olympia – целых 907 кг. О каких 15 килограммах речь, когда набегает сразу 167 кг?! Сравниваем габариты – длину, ширину и высоту. У Kadett эти показатели составляют 3810х1375х1545 мм. У Olympia – 4020х1500х1520 мм. Колея передних колёс обеих машин одинаковая – 1100 мм, зато колея заднего моста Olympia побольше (1250 мм против 1168 у Кадетта), длиннее колёсная база (2430 мм против 2337). Небольшое, но приятное для наших дорог преимущество Olympia – дорожный просвет 195 мм против 190 мм у Kadett. Впрочем, и то и другое по нынешним временам очень много, сейчас у иных кроссоверов меньше.
Какой можно сделать вывод? Дело происходило в 1945 году, когда значительная часть металлургических заводов страны лежала в развалинах. Стальной прокат, чёрные и цветные металлы были в остром дефиците. Автомобилей «Москвич» планировалось выпускать по 60 тысяч в год. При таких объёмах производства экономия 167 кг материалов на каждой машине была более чем уместна. По длине, ширине, размерам базы и колеи задних колёс, как мы выяснили выше, Olympia заметно превосходит Kadett. А это – лишняя металлоёмкость, огромный в масштабах производства 60 тысяч автомобилей перерасход дефицитного металла, наконец, более высокая себестоимость. Уже из приведённых цифр следует, что для разрушенного войной Советского Союза бюджетный Kadett был более-менее «автомобилем по карману», а выпуск большой и якобы «передовой» Olympia попахивал расточительством.
Добавим еще одну деталь. У Olympia размер шин 5,00-16, у Kadett поменьше – 4,50-16. А это в масштабах массового производства заметная экономия резины. Конечно, для грузовых фургонов «Москвич-400-422» приходилось выпускать шины «олимпийского» размера 5,00 и даже 5,50. Но на покрышках для седанов и кабриолетов «Москвич» всё равно выходила приличная экономия.
Верхнеклапанный газораспределительный механизм Olympia, без сомнения, с инженерной точки зрения был намного современнее, чем нижнеклапанный механизм Kadett. Но посмотрим на это с позиций 1945 года. Изготовить простейшую нижнеклапанную головку цилиндров несоизмеримо проще, чем требующую сложной отливки верхнеклапанную, к тому же с целым набором дополнительных коромысел. Что больше соответствовало ограниченным возможностям периода послевоенной разрухи? Ответ очевиден.
К тому же в приоритете был фактор времени. Малолитражную машину требовалось освоить как можно скорее. Сколько лишнего времени и лишних сил потратили бы конструкторы МЗМА, чтобы вычертить все детали верхнеклапанного ГРМ, а производственники завода – чтобы освоить его выпуск? И каков был бы на первых порах процент брака? Ведь ошибиться при изготовлении простейшей нижнеклапанной головки сложно, а при отливке и сборке верхнеклапанной головки очень многое, выражаясь по-современному, может «пойти не так». А это – дополнительный расход материалов, причём напрасный.
То же самое касается четырёхступенчатой коробки. Лишняя ступень, безусловно, никогда не помешает, но ведь это – и дополнительный металл, и повышенная трудоёмкость.
Вспомним, что класс автомобиля в СССР определялся по рабочему объёму двигателя. Ещё когда принимали решение о выпуске КИМ-10, чётко указывалось, что он не должен превышать 1-1,2 литра. У Olympia он составлял 1488 см3, то есть автомобиль «уходил» в более высокий класс и приближался к 2,1-литровой «Победе». Здесь уместно сравнить экономические показатели. Паспортный расход топлива Kadett составлял 7,8 литров на 100 км, а у Olympia – 9,9! Целых 2,1 литра на каждые 100 км пробега каждого автомобиля! Чем не существенная экономия?! Правда, степень сжатия у обоих моторов одинаковая – 6, значит верхнеклапанный двигатель Olympia мог работать на том же низкосортном бензине А-66, что и мотор Kadett, и в плане требований к качеству топлива выигрыша не получилось. Зато, чтобы заправить маслом двигатель Kadett, требовалось 2,7 литров, а для Olympia – уже 3,2 литра, то есть экономия составляла пол-литра моторного масла на каждую машину.
В общем, лучший по конструкции автомобиль – не всегда более выгодный в производстве при определенных условиях. В 1945 году материальных ресурсов и реальных производственных возможностей у нашего автопрома было немного, так что выбор Кадета представляется оправданным. Коллектив завода МЗМА всего через год и четыре месяца после начала ОКР и подготовки производства сумел выдать в отдел сбыта первые товарные автомобили. И это удалось во многом благодаря простой конструкции взятого за основу прототипа Opel Kadett. И неважно, что она была в чём-то якобы «устаревшей» с точки зрения высокого инженерного искусства. Когда страна лежит в руинах, а хлеб выдают по карточкам, «не до жиру, быть бы живу».
Доводилось слышать и другие претензии по поводу Opel Kadett. Например, один наш читатель назвал переднюю подвеску Dubonnet «устаревшей». Это суждение – спорное. Во-первых, на Olympia применялся тот же Dubonnet. Во-вторых, шаг вперёд заключался уже в том, что она была независимая, а в СССР до войны вообще не выпускалось легковых машин с независимыми передними подвесками. К тому же узел, совмещающий пружину и амортизатор, казался очень компактным и уместным на маленьком автомобиле. Да, со временем вылезли недостатки такой подвески, но её уже на первом макетном образце «Москвича-402-425» со спокойной совестью заменили на рычажно-пружинную.
А в целом Kadett, он же первый «Москвич», во многом выгодно отличался от довоенных советских автомобилей, от того же КИМ-10. Несущий цельнометаллический кузов, независимая подвеска, гидравлические тормоза, «нормальная» система охлаждения с водяным насосом. Для 1945 года этого набора новшеств было вполне достаточно.
Один из пассажей «Первых шагов» содержит на наш взгляд и совсем уж некорректные высказывания: «мы… вводили всё то, что было в Олимпии, пока не воссоздали её в виде модели Москвич-407, а потом 412, вместо того, чтобы начинать с Олимпии. Вот к чему может привести волюнтаризм в технике». Здесь налицо подтасовка фактов, и, похоже, главное для уважаемого Бориса Михайловича здесь – слово «волюнтаризм».
Что общего у Opel Olympia образца 1938 года и «Москвича» второго поколения, появившегося в 1957 году, кроме четырёх колёс, классической компоновки и принадлежности к малому классу? Ну, допустим, верхнеклапанный ГРМ, четырёхступенчатая коробка и аллигаторный капот – обычные для множества машин, наших и иномарок, особенности.
«Москвич-407» с бесшкворневой рычажно-пружинной передней подвеской, современной для 50-х и полностью разработанной в СССР формой кузова, с просторным даже для 60-х годов салоном не имел ничего общего ни с каким довоенным Опелем.
Тем более, что у нас на руках имеется заводской отчёт МЗМА, где чёрным по белому перечислено, что осталось в двигателе модели 407 от «опелевского» двигателя 400. Только межцилиндровое расстояние и несколько деталей, которые можно пересчитать по пальцам. Упоминание автомобиля «Москвич-412» в этом контексте на сто процентов неуместно. Впрочем, Фиттерман никогда не работал на МЗМА и никакого участия в конструировании ни одной из моделей «Москвича» не принимал.
Для комментирования вам необходимо авторизоваться