Это, конечно, секрет Полишинеля, что автомобили бывают статусные – «Ролс-Ройсы», «Феррари» и прочие из грез про сладкую жизнь. Бывают их диалектически вывихнутые антиподы – воспетый в анекдотах «Запорожец» - самое оно. Мы же обзавелись брутальным «козлом». Неблагозвучно и тоже как бы резко нестатусно. И, следуя рецепту капитана Врунгеля, нарекли всепроходимца «Мустангом». Вот только по законам жизни российская деревня получает не то название, какое захочет или какое в бумагах записано, а как придумают соседи. И этим своим наблюдением я тоже обязан нашему старому доброму УАЗику, наполнившему сельским содержанием модное словечко «локации». И если для коллег-водителей ты на «козле», значит «козел» и точка. Только без всяких снисходительных интонаций, ведь на кислом после дождичка проселке мы со своим «козлом» - после Бога первые!
А предыстория проста и незатейлива. Трое рафинированных горожан, предчувствуя далекое от теплых морей унылое бюджетное лето, собрались за «рюмкой чая». Кто-то и вбросил идею, что хватит «сидеть на тихой планете и разводить склиссов». Добро пожаловать в конец географии! В случае с Омском это рядом: пунктир границы с казахскими степями на юге и вертолетная тайга с Васюганскими топями на севере. Сказано, сделано! И если по городу мы как-то передвигались, то для внедорожных утех потребовалось что-то посерьезнее. Тут нам и открылось все несовершенство мира: ну не может предложить цивилизация универсальную машину, одинаково пригодную для пекла и лютого холода, для тверди асфальта и сельских хлябей, для лихих маневров и солидной неспешности. Пришлось в дополнение к своим «седанам» купить на троих подержанный УАЗик.
Говорят, благодаря теории шести рукопожатий в числе ваших знакомых может оказаться хоть президент Зимбабве. Наши планы были скромнее, и обладатель подходящего экземпляра подвернулся уже на втором пожатии рук. Сделка была не накладной; владелец, кажется, тайком перекрестился. Нам вручили наследника легендарного 469-го УАЗ 3151 1989 года рождения с 402-м мотором и «колхозными» мостами. В ту пору машины делали еще не из маркетинга, а из металла, так что наш «козлик» выглядел вполне себе сносно. В качестве опций достались: дырка в тенте, и теперь мы знаем, как это – жить внутри пылесоса; издающая инфернальный вой раздатка – после третьей передачи вой исчезал, а эффект красиво обозвали «звуковым барьером»; передние кресла, которые тупо умыкнули из трамвая и приварили к полу. Сопротивления материалов добавляла еще куча разных мелких дефектов, венцом которых стала проблема «три гуманитария и цапфа».
Здесь-то и началось наше преображение из джеклондонских «чечако» (новичок-неумеха) в реальных джипперов. Вооружили себя знаниями, потратились на запчасти, заимели зубастую резину, ноги в тепле удержать не стремились и чистотой ногтей тоже особо озабочены не были. А все во имя чего? Человек – существо непоседливое, и задним числом напрашивается строчка из А.П. Чехова о его путешествии на Сахалин: «Пусть поездка не даст мне ровно ничего, но неужели все-таки за всю поездку не случится таких 2-3 дней, о которых я всю жизнь буду вспоминать с восторгом или с горечью?» Могу заверить: Омский север на такие дни богат!
«Думай глобально, действуй локально» - хороший, понятный девиз. Автономка суток на 5. И так несколько раз, пока держится тепло. Целью обыкновенно было добраться до какой-нибудь местной диковины (три молнии на небосводе сразу, закат не хуже а-ля Сантарини, чудесный пейзаж, распадок, потому что распадков мало, высоченный яр с панорамой, грива, которая хороша уже тем, что она грива посреди болота, знаменитые пять озер с этикетки от водки, таежная речка) и нацеплять по пути гастрономических впечатлений от барашка, рыбешки, сметанки, боровичков, да и просто «размять бакланку» или попариться в кедровой баньке. Наткнешься на удаленную пасеку, займешь беседой тоскующего медовара, и вот уже все 33 удовольствия у тебя на столе! Или как один широко известный в узких кругах браконьер, про которого отзывались дурно, вынес на гостинец бидон парного молока! Ведь это неповторимо! Или подвезешь сельского батюшку, хорошо, если не на отпевание – тогда мрачный – и о тонких материях потолковать можно. Чтоб тетеньки попутно грибочков не отсыпали – да не бывало такого! Вообще подвозить – это не вопрос выбора, это как бы само собой разумеющееся. Да и отчего не подвезти: наш Боливар вывезет и не двоих!
То обстоятельство, что мы – на демократичном УАЗике - только на руку. Пожалуете в деревню на навороченном джипе, который стоит больше, чем вся эта деревенька, и отношение будет настороженным: ждут подвоха.
Вообще-то благодаря «народной дипломатии» отношения с местными жителями складывались вполне ровно. Особая роскошь – общение с сельской интеллигенцией. Иногда встречались прямо-таки шукшинские типажи со светлой головой, оригинальными суждениями и неповторимой речью. Вот сроду бы не знал, что «пригадывать балявку» означает подыскивать нарост на березе, из которого прежде резали ложки, а нынче – всякую декоративную мелочь. А как вам нравится меткое и емкое определение: «иштяки – это у кого в доме нечисто»?! Но пересекались мы и с комичными персонажами. Вспоминаю человека, отрекомендовавшегося Бармалеем. Он обещал нам покровительство и в подтверждение своей свирепой репутации ел наши конфеты прямо с фантиками.
Есть, впрочем, и всем известные неустранимые «загибоны» – метрическая система у местных не в почете. Пространство организовано не в сети координат, а по привычным зримым ориентирам. «Езжай на профиль», - и махнут куда-то, словно мушку стряхнули. «Тот берег» в зависимости от контекста будет сразу и левым, и правым. Или «дуй до той талины, да не вон той, а этой!» А если уточнять направление у женщин, то одновременно покажут в разные стороны. Еще хуже с расстоянием: «да с полчаса на молоканке» или «не знаю, на мотоцикле быстро доезжаем». Все это, если без придирок, нормально и обычно, но нанизать на карту такие невнятные целеуказания несколько затруднительно. В силу этой причины мы изредка нанимали проводников и тем самым, каюсь, участвовали в спаивании сибирского люда. Один наш провожатый в чувственном нетерпении руками отломил горлышко бутылки и в два приема распорядился своим гонораром!
Зато чего только не наслушаешься! Возле каждой уважающей себя деревни утонула баржа с колчаковским золотом или фронтовик припрятал трофейную серебряную утварь. Как самый непритязательный из мифов – богатый мельник закопал кувшин с червонцами. Таких преданий и неразгаданных тайн хватило бы на отменный авантюрный роман.
Множить примеры нашей внедорожной доблести в мои планы не входит. Кого-то спасали практически каждый день. Сами десятки раз висели на мостах, и тогда спасали нас. Разве что однажды, припоминаю не без легкого ехидства, на пыльном проселке нас обошел «крузак», в окошке которого куражилось малое чадо. Мы подоспели после и вытягивали их из камышей в протоке. Мда, не слышно детского смеха!.. Или в другой раз поспешал ветеринар холостить свинюшек, решил подсрезать и нормально так засел на «Хантере». Мы уже вскипятили оба движка, а толку – нуль! Отвезли его спать в соседнюю деревню. Точно знаю, что до свинок у него руки потом не дошли: пусть себе резвятся!
УАЗик наш жил своей жизнью по принципам «Формулы-1». В том смысле, что на одну тысячу километров запрашивал одну тысячу рублей. Каюсь повторно: заправлялся ходовым для сельхозтехники 80-м бензином, добываемым у местных тем способом, который на языке юристов называется «правовым нигилизмом». При взаимном непротивлении сторон, естественно. Иного в глухомани и не дано. Так что морочиться самоокупаемостью и как бы нажиться на социуме нам было ни к чему и не к лицу. Берешь мешок сахара, меняешь на орешки и ягоду – вот и сусеки на зиму заполнены! А насчет рыбы, так лучшее – враг хорошего: мы ее не запасали, лакомились свежей сколько душе угодно! Карасик, щучка, окунек – кого удивишь таким уловом? А вот пелядь, стерлядка и даже угорь – это уже кушанья не из разряда «на каждый день», а нам перепадало вдоволь!
Но что-то там у Антона Палыча было и про воспоминания с горечью? Уследить за здоровьем в походе достаточно сложно, и однажды мы нахватались клещей. Кто-то обреченно изрек: «Всё: понос, судороги, смерть». Тезис вполне антинаучный, но на впечатлительных действует мощно! И мы, как миленькие, помчались прививаться. В придачу разжились энцефалитками. И так-таки один член лена экипажа опростоволосился и позволил уязвить себя гаду в причинное место. Была потом потеха с элементом патологии…
Еще жизнь отравляется по мере того, как на крыло встает всякая нечисть. На фоне слепня и мошки Комар-Комарович – это просто душечка какой-то! Особо досаждает ошибка природы в облике крупной зловещей мухи с разноцветными глазками. Я наводил справки – вроде бы у нас в Сибири данный образчик в списках не значится. Поименован нами как «Бякиш пучеглазый»: проворен, умеет по замысловатой траектории уворачиваться от расправы. Подобно мухе цеце стартует с деревьев, так что верный ход - выкатить УАЗик на поляну - допечь не сумеет. Да и, по счастью, век его очень короткий.
Но ни что не вечно под Луной, и вот подкрался один далеко не прекрасный день, когда эксплуатация нашего «козлика» на длинных пробегах стала превращаться в мороку. Пришлось сбыть с рук; взамен возникла нежная, комфортная и капризная «Нивка». И что-то сразу пошло не так, былая прелесть померкла, а приключения выродились в технически сложный шашлык. А может, УАЗик был заряжен свободой, а остальное – всего лишь самоповторы? Все важные открытия в личном масштабе уже позади… А может, возраст сказывается: встречать рассветы хочется на мягком, уже и пузцо обозначилось… Я не готов сейчас к рефлексии, однако спасибо той эволюции, что подбросила нас над планкой заурядного потребления асфальтовых километров.
И тут на ум приходит последний фрагмент из биографии нашего УАЗа: однажды, это было у больших Крутинских озер, весенним паводком размыло дамбу. Мы очутились в тупике, отрезанные, почти без топлива и еды. Пришлось выжидать: развалились в машине и достали походное чтиво. Понятное дело, у меня был Джек Лондон – что-то из северного цикла. И когда я долистал до абзаца, где оголодавшие герои сошлись в рукопашной из-за последнего сахара, я смекнул, что надо срочно разжиться ну хотя бы хлебом. В ближайшей деревне магазина не было. Я толкнулся в первый двор, во второй. И вот сердечная бабушка протянула мне домашний каравай с необычным напутствием: «Примите, вы же странники!» Честное слово, это был один из самых возвышенных моментов моей жизни! Такой любви не по Карнеги, а по Христу я желал бы изведать каждому! (А может, и по Аллаху, ведь старушка была татаркой). Десятки примеров заставляли меня убедиться, что «сибиряк» - увы и ах, понятие скорее эфемерное, но этот эпизод!..
Кубань, Архангельск, Урал – ведь и у вас найдется свой каравай и доброе слово! Прошу вас: съезжайте с магистралей. Это даже не пресловутая романтика. Вы встретите другую правду! Есть нечто подлинное и незыблемое: земля, страна, природа, люди. И это придает силы!