Как американец стал почти русским
Разговоры о том, как существовал отечественный автопром в царской России, ведутся не первый день. Одни, вспоминая автомобиль Яковлева и Фрезе, продукцию заводов «Лесснер», «Руссо-Балт» и некоторых других, настаивают на том, что русский автопром существовал и при царе-батюшке.
Менее патриотично настроенные отмахиваются: всё это – копии, плагиат и жалкие потуги, которые довели нас до «Копейки» – Fiat-124 – и (рубить, так с плеча!) Ларгусов – Dacia. Опасаясь вступать в спор с апологетами любых точек зрения, изложим только тот факт, который нам сегодня интересен: при выборе базы для бронеавтомобиля русское шасси не рассматривалось.
Несмотря на то, что за год до выхода первых Гарфордов на вооружении уже стояли броневики «Руссо-Балта», вариант их дальнейшего развития не считали перспективным. В основу будущего первого серийного бронеавтомобиля, в вооружении которого была предусмотрена пушка, легло шасси американского грузовика Garford. На этом, можно сказать, достоверные факты заканчиваются, и начинается поиск истины, скрытой во мраке времён, болоте неточностей и традиционном варварстве по отношению к нашей истории.
Есть две версии о применённом шасси: четырёхтонное и пятитонное. В пользу первого говорит лишь частое упоминание в литературе, в пользу второго более весомые аргументы: отсутствие в линейке Garford Motor Truck Co. 4-тонного шасси и – что более важно – использование цепной передачи, которая применялась на броневике только в конструкции 5-тонного шасси.
Если говорить о разногласиях, которые встречаются в литературе, отметим указанную максимальную скорость: называют 18 км/ч, 30 км/ч и 35 км/ч. Первая цифра выглядит сомнительно: от броневика с такой характеристикой можно было бы убежать на своих двоих, не выпуская изо рта сигаретку «Мемфис» с золотым ободком. А вот 30 и 35 звучат как-то достоверно, разброс вполне можно объяснить отсутствием точных средств измерения и некоторыми вносимыми в конструкцию изменениями.
На шасси присутствие тогда ещё почти дружественной державы в создании броневика закончилось. Броня изготавливалась на Ижорском заводе, подробнее об этом мы расскажем чуть ниже. При этом обещаю много восторга, восхищения и прочего щенячьего визга от по-настоящему правильного подхода к проектированию конструкции.
Вооружён броневик был по тем временам лучше, чем любой из терминаторов любой серии. Три пулемёта Максима и «туз в рукаве» – 76-миллиметровая противоштурмовая пушка образца 1910 года. Пушка эта на то время была вполне современной, обладала малой отдачей и могла расколоть любую броню, в случае её наличия у противника.
Главным конструктором бронеавтомобиля был генерал-майор Русской императорской армии Николай Михайлович Филатов. Сама личность этого человека достаточно интересна: до революции он был награждён орденами Святого Владимира, Святой Анны и Святого Станислава. Занимал достаточно высокие посты, но тем не менее перешёл на сторону большевиков, был обласкан властью и даже награждён орденом Трудового Красного Знамени и получил Героя Труда. После революции Филатов служил начальником Высшей стрелковой школы командного состава РККА, затем был председателем стрелкового комитета РККА.
За него можно было бы только порадоваться, если бы не трагическая, но вполне свойственная тому времени деталь: один из его сыновей после переворота не захотел встать на сторону коммунистов и погиб в рядах Добровольческой армии под Таганрогом. Это произойдёт через четыре года после того, как его отец спроектирует автомобиль, перед репликой которого мы сейчас находимся.
Слепили из того, что было…
Честно говоря, есть огромное желание сказать, что перед нами – восстановленный экземпляр «Гарфорда». Но это было бы такой ложью, которую не услышишь даже перед выборами. Ни один из построенных 48 автомобилей (из которых 18 – для нужд моряков) не дожил до наших дней. При этом последний из них, чудом сохранившийся в Латвии до 1941 года, был также просто распилен на металл. Обидно, но факт: оригиналов нет. Причины тут две: объективная и субъективная.
Первая заключалась в том, что уцелевшие машины быстро и безнадёжно устарели. Максимальная скорость с попутным ветром и под горку – 35 км/ч, мощность двигателя – 30 л.с., толщина брони – 6,5 мм в армейском исполнении и 7 мм в морском... Для сравнения возьмём хотя бы советский БА-11 выпуска 1939 года: скорость – 64 км/ч, мощность – 93 л.с., броня – до 14,5 мм. «Гарфорд-Путилов» перед техникой рубежа 30-х-40-х годов был беззащитен, как таракан перед тапком. Его перевооружение и усиление брони были невозможны по причине недостаточно пригодного для этого шасси. Перспектив успешного использования, увы, уже не было.
Субъективная причина заключалась в том, что цели сохранить хотя бы один экземпляр в качестве экспоната не было даже в планах. Тогда как раз занимались поиском броневика, с которого выступал товарищ Ленин на Финляндском вокзале. Броневик этот как-то внезапно пропал, а как раз его и надо было сохранить для истории. Провели огромную работу, броневик Ленина откопали, восстановили, и сейчас его можно увидеть в Музее артиллерии. Выступал бы Владимир Ильич с «Гарфорда» – сохранили бы его. Но не повезло этой машине, не подвернулась она ему. А жаль.
И всё же та реплика, которую мы сегодня можем увидеть, самая точная из существующих. Конечно, только внешне. Автомобиль был построен под заказ для съёмок фильма «Белая гвардия» в 2010 году. Именно сидя в нём строчил из «Максима» Фёдор Бондарчук. Конечно, построить полную копию – всё равно, что выиграть в «тетрис»: долго, сложно и никому вообще не нужно. Не оценят этого геройства, для кино важно только внешнее сходство. Но – точное. Одна неточная копия уже есть, её можно только издалека снимать, а тут – каждую заклёпку видно.
Впрочем, некоторое понятие о «Гарфорде-Путилове» можно получить, просто изучив эту качественную, очень интересную реплику, все «внутренности» которой собраны из подходящих агрегатов Ленфильма и самых доступных узлов (например, мотор от ГАЗ-51), а броня выполнена по оригинальным чертежам Путиловского завода.
Что общего?
Внешне – практически точная копия, за исключением заднего моста, который можно увидеть. У оригинала, как мы уже говорили, ведущие колёса в движение приводились цепью. На копии в районе задних двускатных колёс установлены металлические щитки, повторяющие форму цепей. Зато всё остальное в точности, как и век назад.
Создание началось с поиска точных чертежей. Самыми достоверными оказались оригинальные чертежи. Их изучение приведёт в восторг любого перфекциониста и преподавателя начертательной геометрии и инженерной графики. Диплом инженера тогда был менее доступен: метро ещё не построили, и в переходах его купить было невозможно. Работать по таким чертежам – редкое удовольствие. Создание реплики было выполнено менее чем за четыре месяца. Игорь Владимирович Коровин, реконструктор и основатель музея в Зеленогорске, где сейчас выставлен броневик, признаёт: достать оригинальное шасси можно было без особого труда в Америке. Можно было найти и некоторые оригинальные части. Но зачем? Киношникам в этом необходимости не было, а сроки были установлены минимальные.
Обойдём машину по кругу. Её кузов представляет собой конструкцию, поделенную на три зоны. Передняя часть – место для водителя. Откидные шторки смотровой щели закрывали его от осколков и пуль. Сто лет назад ОТК был беспощаден, как режим Пиночета в Чили: каждый броневой лист перед установкой на «Гарфорд» расстреливали из винтовки Мосина и «Маузера». И только если они проходили это непростое испытание, их ставили на броневик. Конечно, никакой сварки: только клёпка. Две фары, ничем не закрытые, обеспечивали освещение. Свет был и в салоне, но в случае его отказа использовали обычную керосинку. Действовать с ней приходилось осторожно: внутри располагался существенный склад боеприпасов.
Открываем дверь. Изнутри она обита войлоком. И это не тепло- и звукоизоляция; они в бронеавтомобиле нужны меньше, чем ватная палочка Шреку. Войлок – элемент защиты от пуль и осколков, которые смогли пройти через броню.
Внутри не сказать что тесно, но представить, что там располагался экипаж из девяти человек, невозможно. Игорь Владимирович объясняет, что в состав экипажа, помимо водителя, стрелков и командира, входили и техники, которые обслуживали машину. В бой они на броневике не ходили. Стоит отметить, что экипаж состоял из офицеров: управление такой сложной по тем меркам машиной можно было доверить только образованному персоналу.
На дверцах мы видим и небольшие смотровые лючки, обеспечивающие хотя бы какой-то боковой обзор, необходимый для контроля за окружающим пространством при поддержке пехоты пулемётным огнём.
В средней секции расположено пулемётное боевое отделение. Два «Максима» были способны контролировать ситуацию справа и слева от машины.
Задняя часть – башня с пушкой и ещё одним пулемётным гнездом. Сейчас тяжело предположить такое расположение орудия на корме, однако в начале прошлого века задумка казалась вполне логичной.
По планам конструкторов, тактика применения бронеавтомобиля выглядела следующим образом: «Гарфорд» выдвигается к позициям противника, разворачивается, пробивает орудием брешь в обороне для атаки пехоты и кавалерии, после чего быстро (очень быстро!) уезжает с позиций, чтобы не быть расстрелянным артиллерией противника. Его броня не способна защитить от орудийных снарядов. Вот с этим-то «быстро» и получилась накладочка: развернуться на нём оперативно невозможно, поэтому подъезжать надо было задним ходом. А максимальная его скорость при этом – 3 км/ч… Это не то что небыстро – это очень-очень медленно.
Поэтому на некоторых «Гарфордах» на коробку скоростей ставили систему реверса, получая таким образом четыре задних и одну переднюю скорости. Но чтобы ехать задним ходом, надо видеть, куда едешь. Выход был найден поистине гениально: рядом с кормовым орудием можно увидеть линзу оптического прибора, представлявшего собой простейший перископ. Для водителя же устраивалось ещё одно место в кормовой части. Перейдя туда и наблюдая за пространством позади машины через перископ, водитель мог вести машину задним ходом. Непросто, да. Но камер заднего вида тогда не было.
Кстати, о разворотах. Обращают на себя внимание колёса: абсолютно ровная резина, конечно, сплошная, никаких пневматических камер, а главное – протектора. Чтобы хотя бы как-то двигать по грязи почти девять тонн, на колёса надевали цепи. И всё равно проходимость оставляла желать лучшего. Как и возможность преодолевать хотя бы мало-мальски значительный подъём.
В чём отличие?
Точный внешний вид – это, пожалуй, единственное, что есть общего у реплики с оригиналом. Внутри – солянка, набор которой обусловлен доступностью, надёжностью и сочетаемостью агрегатов. Двигатель поставили от грузовика ГАЗ-51. Он вполне надёжен, недорог, а его 75 лошадей бодро гоняют машину, вес которой получился почти в два раза меньше оригинала: не более пяти тонн. Снижение веса достигнуто и отказом от настоящей брони. Конечно, при сборке кузова применялась сварка, а клёпки на кузове – искусная имитация, изготовление которой, однако, потребовало много времени.
А вот оружие вполне настоящее. Сейчас броневик активно используется в военно-исторических реконструкциях, и стрелять ему иногда приходится. Стоимость патрона довольно высока, около 25 рублей, поэтому если для винтовки и не жалко потратить деньги на 10-20 патронов, то для пулемёта применение таких боеприпасов оказывается непозволительной роскошью. Поэтому стрельба из «Максима» производится с помощью смеси пропана и обычной автомобильной свечи зажигания. Звук получается похожим, а реконструкторам этого достаточно.
Кстати, наш «Гарфорд» почти не ездит на реконструкции своим ходом. Во-первых, это долго, да и колёса жалко. Во-вторых, он не является транспортным средством, и ему, строго говоря, запрещено показываться на дорогах общего пользования. Из документов – только ПТС на двигатель от ГАЗ. И этого вполне достаточно, особенно при условии того, что передвигается бронеавтомобиль в основном на платформе эвакуатора и только на поле боя – своим ходом. Впрочем, приходилось ему и летать самолётом на реконструкцию в Калининград.
Одним словом, броневик этот востребован и в киноиндустрии, и любителями военных реконструкций, и посетителями музея. Я бы даже закрыл глаза на то, что это реплика, а не настоящий вековой автомобиль: как бы то ни было, а прикоснуться к истории можно и с его помощью. Главное – иметь желание и хотя бы чуть-чуть интересоваться прошлым Родины.
Посмотреть на броневик «Гарфорд-Путилов» можно всегда: он выставлен в музее ретро-автомобилей в Зеленогорске. И он там не одинок: Опель Адмирал, ГАЗ-М1, Жигули премьера Медведева, BMW-340, редкие мотоциклы Zundapp, BMW, NSU и десятки других образцов техники двадцатого века не оставят равнодушными ценителей автомобилей и мотоциклов, имевших душу, свойственную только технике прошлого столетия.
Для комментирования вам необходимо авторизоваться
Всё хорошо, но правильно говорить "Русская императорская армия"